Мультидисциплинарный трехчастный проект Андрея Сяйлева «Дома Земли», совместный с сообществом «Том Сойер фест» развивает идеи и пластические находки предшествующих инсталляций. Центральная для них проблематика внутри- и межвидовых взаимодействий, а также моделирование новых ситуаций зрительского вовлечения получают масштаб и монументальность, охватывая не только искусство, но и архитектуру, проектирование среды, антропологию, мифотворчество.

Развиваясь в русле текущей тематики фестиваля «Архстояние», содержательная генеалогия проекта прослеживается в идеях утопического социализма Фурье, в свою очередь, восходящих к трактату Кампанеллы «Город Солнца», а также его архитектурной инкарнации в одноименном труде Ивана Леонидова.

Но социальные утопии прошлого охватывали лишь человечество. Новые практики современного искусства, частью которых являются «Дома Земли», обращены к природному как иному. С ним человек желает сблизиться как со «своим», а точнее, вновь обрести «свое иное», некогда бывшее его органической частью, но вытесненное в процессе социализации, оставшись скрытой травмой отрыва от биологических корней, порождая романтическую ностальгию по природе вкупе с неосознаваемым чувством вины и ответственности перед ней.

С жанровой точки зрения «Дома Земли» располагаются между тотальной сайт-специфик инсталляцией, хэппенингом и паблик-артом, одновременно воспринимаясь как утопическая общественная архитектура, кристаллизующая пространственные формы новых практик взаимодействия с не-человеческими видами.

Проект предполагает строительство на большой территории природного парка нескольких сооружений. Это здания выраженного общественного значения — «Инсекто-фаланстер», «Птичья колокольня» и «Театр природы». Их ближайшие прототипы — коммуны, храмы, дома культуры или еще более специфические «дома дружбы народов». Они не служат реальными жилищами для насекомых, птиц или растений. Скорее, их следует рассматривать как специальные точки сборки новых отношений этих существ с людьми; как места, где человек может попытаться наладить диалог между разными социальностями, каковыми являются пчелиный рой, птичья стая или растение.

Многомерное тело проекта предполагает протяженность в пространстве и развитие во времени, заключая, в связи с этим, несколько различных сюжетов.

Первый из них — реактуализация прошлого, сконцентрированного в объектах вещного мира. В архитектурном плане постройки представляют собой коллаж артефактов-осколков городской и сельской бытовой среды, ветхих элементов деревянного зодчества, отторгнутых как хлам. Они включаются в новое симбиотическое целое с деревьями и другими растениями, образуя своеобразную «лесную архитектуру».

Еще одним сюжетом, с которым имеют дело «Дома Земли», можно считать номадизм, динамичность его существования, причем в двояком смысле: как физическое движение объекта в пространстве в поисках благоприятных условий «обитания» и как совокупность внутренних метаморфоз объекта: его рост, развитие, приращение.

Следующий сюжет проекта — партиципаторность. Популярная идея современного архитектурного дискурса о совместном созидании среды обитания, радости сосуществования и сотворчества накладывается на экспериментальную идею взаимодействия разных биологических видов как друг с другом, так и с человеком. Переформатирование отношений с иным происходит на основе не-присваивающего приятия через определенный набор ритуалов.

Ритуальность, в свою очередь образует самостоятельный сюжет. Посещение зрителями «Домов Земли» сопряжено с игрой по определенным правилам: через практики заботы, дары-подношения, совместные трапезы.

Наконец, значимым сюжетом проекта является саунд-арт. Каждый из объектов имплицирует скрытые партитуры, обретающие различные формы звукового развертывания в процессе взаимодействия зрителей с растениями, птицами и насекомыми. Так диалог становится нематериальным звуковым ландшафтом как пространством, объемлющим то или иное место, замыкающим его отчетливо воспринимаемой эстетической рамкой.

«Дома Земли» стремятся к осуществлению романтической мечты о Gesamtkunstwerk, синтетическом произведении, расширяя фундаментальное для него понятие целостности до обширного фрагмента среды, определенным образом смоделированной, но живущей свободной жизнью.

Не в первый раз проецируя естественно-научную оптику на процессы формообразования в искусстве, художник-куратор Андрей Сяйлев одновременно задается не только расхожим для современности вопросом «как жить вместе в непрерывно усложняющемся мире», но ставит и ряд других. Где, между чем и кем, возможно прочерчивание новых границ произведения искусства? Может ли пространство повышенно интенсивного опыта переживания, каковым является всякая инсталляция, быть не только пригодным, но и комфортным для пребывания? Может ли вообще быть художественным произведением отдельно взятый участок мира во всей тотальности социальных и биологических взаимодействий, происходящих в нем независимо от автора?

«Дома Земли» являют пример синтетического произведения с принципиально разомкнутыми границами в мир. Пафос проекта – в незавершенности форм и неустановимости пределов. Мерцая, искусственная и естественная реальность здесь взаимно переливаются друг в друга, давая жизнь новым общностям вещей, людей и других живых существ.

Константин Зацепин

Андрей Сяйлев, Алена Ярмольчук

Дома Земли